Читал я вчера читал - отвлекаясь от работы, которой , ксо!! не видно ни конца-ни края, в виде годового отчета... - и начитался, чего и вам, уважаемые мои, советую)
ВЕСЬ МИР – ТЕАТР! И НАЗАРБАЕВ В НЕМ – ШЕКСПИР?4 ЯНВАРЯ 2015,
АЛЕКСАНДР ФЕДУТА
Будем считать, что все это – версии. Плод воспаленного воображения. Если хотите, будем считать именно так. То есть я бы так не считал. Просто потому, что не верю в случайность совпадений интересов таких разных людей. Но если вы, читатель, думаете по-другому – что ж, ваше право…
читать дальше
НАЗАРБАЕВ И ОЛЛАНД
5 декабря с двухдневным визитом в столицу Казахстана прибывает президент Франции. Визит плановый. Настолько плановый, что Франсуа Олланда сопровождают представители 50 крупных французских компаний. Значит, готовились. Будут говорить об экономике.
Говорят об Украине. Весь мир говорит об Украине. Экономика сегодня – тоже Украина. Внезапно Олланд срывается с места и заявляет о готовности на обратном из Астаны по пути прилететь в Москву, чтобы поговорить с Владимиром Путиным.
Зачем? Они что – во время встреч в Пекине и Брисбене о чем-то не договорили? Так Олланд все уже сказал: и по поводу «Мистралей», которые России переданы не будут, и по поводу других санкций. Если лететь, то для того, чтобы еще более напрячь ситуацию, из которой у президента Франции просто нет выхода. Изменить сейчас позицию – значит, потерять лицо в глазах всего Европейского союза. Ну, и не только Европейского… Вы меня понимаете…
Но во Франции ситуация у Олланда очень плоха. Социалисты проигрывают выборы за выборами. Тень Мари Ле Пен вовсю маячит над Парижем. Французы недовольны своим президентом, своим парламентом, своим правительством. Они недовольны европейской политикой в целом. В том числе – в отношении к России. Только вот конфликта с русским медведем им не хватало.
Олланду позарез нужен внешнеполитический прорыв. Саркози предал Ливию – и лишился поста. Олланду нужен мир с русскими. Франция устала от конфронтации.
Олланд и Назарбаев говорили не об Украине. Они говорили о России.
Назарбаев, страна которого может стать следующей жертвой проснувшегося медведя, все понимает правильно. Он вообще – стар и адекватен. Ему нужно, чтобы медведь опять уснул. Или хотя бы сделал вид, что уснул. Назарбаев знает, как это сделать.
Но сам президент Казахстана не будет говорить об этом с Путиным. Путин его не послушает. А нужно, чтобы послушал. Нужно, чтобы с Путиным говорил человек, чье одобрение проекта Назарбаева Путин воспринял бы как выход для самого себя.
Президент Франции сойдет.
Олланду к лапке привязали письмо. К лапке или к крылышку – он же не Луи де Фюнес, чтобы на протяжении всего спектакля решать, что лучше! Какая разница! Он полетит.
ОЛЛАНД И МЕРКЕЛЬ
Олланд – игрок. Да, не Олланд, конечно, Франция – игрок. Но Франция не определяет единолично политику Европы. Ее вклад весом, в том числе и материальный. Но главный донор европейской политики – Германия. Ангела Меркель царит на европейской кухне.
Французы недовольны тем, что Франция не равна Германии. Но Олланд может отвечать перед Путиным за свои слова лишь в том случае, если его предложение поддержит Меркель. Президенту Франции нужно согласовать свой полет в Москву с канцлером Германии.
Меркель заинтересована в окончании конфликта с Россией. Она не может бесконечно сдерживать натиск германского бизнеса. Если Германия платит за принципиальность Европы, то как-то нужно возместить убытки. Делегация германского бизнеса уже побывала в Москве, встречалась с высокими правительственными чиновниками, в том числе с Игорем Шуваловым и Сергеем Лавровым. Преференции должны были быть обещаны – иначе, зачем встречаться? Бизнес объясняет канцлеру, что его убытки – это ее убытки. Это убытки Германии. Так нельзя. Принципы хороши, но налоги платят не с принципов.
Потом, после визита Олланда в Москву будет утечка информации о том, что полет президента Франции был согласован с канцлером Германии. Берлин не опровергал этой информации. Значит, согласован он был. Значит, проект, сформулированный Назарбаевым, получил поддержку не только Олланда. Меркель тоже не нужна эта война.
ОЛЛАНД И ПУТИН
Президенты России и Франции встречаются во Внуково. Внуково – плохое место. Это почти как Березина. Только что – совсем недавно – там разбился самолет главы концерна Total. Плохое место. Но Олланд прилетает туда. Ему нужна эта встреча. О «Мистралях» не говорят.
Тогда – о чем говорят? Опять о том, что позиция Европы по украинскому вопросу остается неизменной? Суд по тому, что говорит Олланд, вернувшись в Париж, да.
Да?!
Зачем прилетал? И почему то, зачем он прилетал, согласовано с Меркель? Ведь Берлин не опровергнул факт согласования полета президента Франции в Москву.
Если прилетал затем, чтобы подтвердить позицию, то мог и не прилетать. И Путин – не мальчик для битья. Ему и Брисбена хватило, в принципе, и Пекина. Все остальное можно и по телефону, и через министра. Здесь, получается, по телефону и через министра – нельзя?
Путин молчит. Олланд молчит. Молчит Меркель.
ИНТЕРМЕДИЯ
Ну, или антракт. Как хотите. Ничего не происходит. Все молчат и подтверждают своим молчанием верность принципам.
Война продолжается.
ЛУКАШЕНКО И ПУТИН
21 декабря с места срывается президент Белоруссии. До недавнего времени именно он был самым плохим мальчиком в Европе. Сейчас есть тот, кто хуже. Это – Путин. Россия – хуже Белоруссии.
С 6 декабря по 21 декабря Белоруссия и Россия тщательно напрягают двусторонние отношения. Белорусским товарам воспрещается ввоз на российский рынок. Российские радикалы орут, что Лукашенко собирается совершить поворот на Запад. Белорусская оппозиция готовится поддерживать Лукашенко в его противостоянии с Россией.
21 декабря Александр Лукашенко летит в Киев, где стучит себя, по привычке, кулаком в грудь и обещает хоть завтра сделать все, о чем его попросит Петр Порошенко.
В 2015 году Лукашенко переизбираться. Можно, конечно, понадеяться на переформатирование электората, но Россия все еще остается главным донором всех предвыборных кампаний «батьки». Цена на нефть падает, но дельта на белорусские нефтепродукты продолжает поступать в белорусский бюджет.
Кроме того, Лукашенко нужна стабильность «зайчика». Российский рубль пошатнулся – следом начался обвал рубля белорусского. Панику остановить трудно. Приостановить – да, на некоторое время. Если есть надежда, что тебе привезут валюту.
Вместо того чтобы договариваться с Россией об очередном кредите, Лукашенко летит в Киев. Как будто для того, чтобы в очередной раз вызвать на себя гнев Путина. Демонстрирует самостоятельность и независимость? Кому и зачем?
Следом 22 декабря в Киев летит Нурсултан Назарбаев.
Мировая пресса начала писать об антипутинском сговоре Минска, Киева и Астаны.
23 декабря в Москве – саммит ЕврАзЭС и ОДКБ.
Все ждут скандала.
Скандала не происходит. Минск и Астана – по-прежнему верные союзники Москвы. Зачем летали-то?
ПУТИН И НАЗАРБАЕВ
Путину не нужна война. Вернее, сейчас мир ему нужен больше, чем война. Ему нужна передышка. Медведь начал задыхаться без западных денег. Мир! Иначе падение цен на нефть приведет к удушью.
Но поддаться давлению Запада – значит, вызвать огонь на себя. Год пропагандистская машина России возвеличивала Путина как единственный оплот русского мира. Как борца за интересы русского человека. Как собирателя империи и розданных когда-то земель. Остановиться сейчас, на разгоне – невозможно. Нужен уважительный повод, а вовсе не уступка давлению Запада.
Уступать нужно не Западу. Уступать нужно тем уважаемым людям, чей рейтинг в глазах путинского электората почти так же высок, как его собственный. Аксакалам нужно уступать. Назарбаев и Лукашенко подойдут.
Они вполне могут попросить Путина включиться, наконец, лично в миротворческий процесс и помочь угомонить единственных, кому сегодня нужна война в Украине. Кого? Ну, сами понимаете… ДНР и ЛНР. Любой ценой. Просим, Владимир Владимирович, помогите! Запад не справляется. Киев не справляется. Помогите!
— Ваш интерес, Нурсултан Абишевич и Александр Григорьевич?
— У нас выборы. Нам нужна экономическая стабильность. Как же мы без Вас?!
…
Последним заявлением главы Национального банка Белоруссии Надежды Ермаковой перед отставкой было обещание, что самолет с 200 миллионами долларов приземлится в Минске вот-вот-вот…
Заявление никто не опроверг. Валютный рынок Белоруссии почти успокоился. Об источнике 200 миллионов, брошенных на поддержку президента, еще вчера именовавшегося в российской радикальной прессе Иудой, никто так и не сказал вслух. Хотя понятно – не с Запада.
Гонорар?
ПОРОШЕНКО И МЕРКЕЛЬ
Назарбаев предложил сценарий спектакля. Олланд согласовал его с Путиным и Меркель. Путин и Меркель согласились. Осталось уговорить Петра Порошенко.
Порошенко нужен мир. Любой ценой и срочно.
Запад дал Киеву два месяца после выборов на то, чтобы провести реформы. Экономическую, административную, судебную. Реформу системы здравоохранения. ЖКХ. Системы внутренних дел. Через два месяца нужно предъявить результат.
Такие реформы не проводятся в состоянии войны. Порошенко нужен мир.
Но – не поддавшись давлению извне. Ему тоже нужно сохранить лицо. Иначе – новый Майдан, но уже с участием вернувшихся с фронта добровольческих батальонов. Потому что тогда – за что боролись?
Киев начинает играть мускулами. Перерезается Чонгар. Отключается электричество в Крыму. В Крым перестают ходить поезда. Надвигается гуманитарная катастрофа.
Россия возобновляет поставки угля в Украину. Это уже результат, который можно трактовать по-разному. Как проявление доброй воли Кремля. Как результат силового давления Киева.
План Назарбаева лежит на столе у канцлера Германии. В фигуральном, конечно, смысле. Но Меркель может отслеживать, все ли играют отведенные им роли. Она – гарант того, что каждый в данной ситуации сможет соблюсти лицо. Иначе все это представление не имеет смысла, и результата не будет. Мира не будет.
ПОРОШЕНКО И ПУТИН
К процессу переговоров вновь подключается Виктор Медведчук – самый ненавидимый сегодня в Украине политик. Это условие Путина. Путин должен понимать, что происходит. Он боится, что его обманут. Медведчуку он верит.
Из небытия подает голос Виктор Янукович. Кто это? Все, кроме украинской прокуратуры, успели забыть, кто это. Он говорит какую-то ерунду. О том, что фактическим организатором избиения студентов на Майдане 30 ноября 2013 года был глава его Администрации Сергей Левочкин. Ныне – ключевой игрок в Оппозиционном блоке. Левочкина вызывают в прокуратуру. И – не только его. В Киеве есть, кому давать показания против Левочкина.
В новой украинской оппозиции расчищается место под Медведчука – если мир все-таки будет.
Путин и Порошенко согласовали новый формат борьбы? Почти по Троцкому: «Ни мира – ни войны». Армии будут распущены. Украина будет восстанавливать разрушенный Донбасс в одиночку – на фоне экономических реформ, тоже требующих затрат. Русский медведь убирается в берлогу. Давление секторальных санкций понижается.
Выхода нет.
Каждая из сторон продолжает утверждать, что Крым – ее. Только бы не стреляли!
Весь мир театр. Даже режиссерам и авторам пьес иногда приходится лично выходить на сцену.
Худой мир, говорите вы, читатель? Он лучше той войны, куда неуклонно скатывается сегодня Европа.АНТРАКТ?
Мне бы пьесы писать. Но у Назарбаева это все равно получается лучше.
Или у того, кто на самом деле расписал все эти роли.
Считайте, что сразу после новогодних праздников Россия активно включится в миротворческий процесс. Подождем. Можно выйти из зрительного зала и выпить чашечку кофе. Ангела Меркель готова спонсировать.
ПОСЛЕ БАЛА5 ЯНВАРЯ 2015,
НИКОЛАЙ СВАНИДЗЕ
Ровно 100 лет назад, в 1914 году, Россия вступила в войну, которая ее погубила. Надо сказать, юбилейный год удался как на заказ. Он был наполнен не театральным драматизмом.
Главное, определяющее событие — Пиррова победа в Крыму. После триумфальной сочинской Олимпиады президент Путин окончательно поверил в свою фартовую звезду и взял Крым. Мотивов было, по-видимому, три: отмстить неразумным американцам за Майдан и Януковича и превратить свое украинское поражение в победу; укрепить свои рейтинговые позиции, поскольку народ готов приветствовать все, что похоже на проявление силы, тем более по отношению к Западу; гарантировать себе гордое место в истории, которая охотно и сладко отдается победителю.
читать дальше
Про историю говорить сложно, но по первым двум пунктам результат превзошел ожидания. Запад практически потерял дар речи, инициатива на Украине полностью перешла к Кремлю, а россияне впали в массовую эйфорию, равной которой не было, пожалуй, с полета Гагарина. На волне этой эйфории, народной от Путина, и путинской от самого себя, президент даже запросил у Совета Федерации официальное разрешение на ввод войск на территорию Украины, которое немедленно было дано — единогласно и без единого вопроса. Одному Богу ведомо, почему тогда Путин не сделал следующий, уже абсолютно фатальный шаг. По-видимому, он был к нему готов, иначе зачем было запрашивать добро и доводить две страны, да и весь мир, до предынфарктного состояния? На этот вопрос нет ответа. Скорее всего, просто в последний момент дрогнул и не решился. Во всяком случае, тогда не решился. Ну, и слава Богу.
Он избрал другой вариант — так называемую гибридную войну. Вариант всем был хорош: ни войны, ни мира. Для Киева — демонстрация качественного боевого превосходства, которое дает возможность в любой момент, на любом этапе повернуть ситуацию в свою пользу.
Для Запада — крутить им мозги, дразнить, не признаваться — пусть доказывают, что мы там воюем, хрен у них получится.
Для своих — телепропаганда, да какая! Невиданная до сих пор, тотальная, фактически — создание параллельной реальности.
И это все, как и Крым, тоже получилось!
Киев потел, пыхтел, но дрался хило и неумело, как девчонка.
Запад задохнулся от бессильной ярости, и ничего не смог, казалось, предложить, кроме каких-то смешных персональных санкций. Мизулину в Штаты не пустят! Ну, напугали до смерти!
А народ верил всему, что ему рассказывали из ящика. Прежде всего потому, что очень хотел верить. В то, что мы окружены лихими, нетрадиционно ориентированными супостатами. В то, что мы не просто сидим в трениках и с пивком перед телевизором, а сражаемся с черными силами зла во главе с Бараком Обамой. В то, что враг будет разбит, победа будет за нами.
Все было как нельзя лучше. А потом сломалось. Причем сразу.
Началось — после падения самолета. Потом — в Брисбене.
Ему никто ничего не доказывает. Как жена ничего не доказывает мужу, который является под утро со следами помады на воротнике и клянется, что помогал приятелю ремонтировать пылесос. С ним просто перестали разговаривать.
Параллельно перестали казаться смешными санкции. И из-за наших контрсанкций стали дорожать продукты.
А потом повалился рубль.
В результате на конец года ситуация довольно-таки похожа на катастрофическую.
Во внешней политике Россия потерпела поражения по всем главным, стратегическим направлениям.
Соседи. Украина безнадежно потеряна. Произошло как раз то, чего больше всего боялся Путин: Украина решительно и бесповоротно повернулась к Западу передом, а к нам задом. В украинскую социологию всего годичной давности, когда Россию воспринимали как друга, в НАТО категорически не хотели, а Путин был самым популярным политиком, сейчас трудно даже поверить.
Но не только Украину, мы всех распугали. Лукашенко открыто щерится, Назарбаев аккуратно дистанцируется. Крым они так и не признали, Донбасс осуждают.
Что и понятно.
Публичное изнасилование вряд ли способно произвести благоприятное впечатление на окружающих. Президент Путин повторяет мантру про медведя, который хозяин в тайге. Этот образ не всем жителям тайги кажется обаятельным.
А потому:
Евразийский союз — до свидания.
Таможенный союз — туда же.
Русский мир… Ну, чисто хризантемы в саду…
Никакие союзы со страной, экономически несостоятельной и политически агрессивной, никому не интересны и просто невозможны. Никакого русского мира, основанного на имперском насилии, уже не будет.
НАТО. До сих пор дипломатическими усилиями, разнообразным сотрудничеством, пусть холодноватым, но партнерством удавалось замедлить продвижение НАТО к российским границам. Теперь Кремль сделал все, чтобы предельно усилить желание всех наших соседей как можно быстрее попроситься под натовский зонтик — и предельно усложнить НАТО поиск оснований отказывать в этих просьбах.
Двухполярный мир. О нем можно забыть. В смысле, нам забыть. Китайцы, вероятно, могут ставить перед собой перспективную задачу составить Штатам глобальную конкуренцию. Мы — нет.
Наиболее точная характеристика международного положения России к концу года — моральная изоляция.
Во внутренней политике год был мутным. Сначала триумфальное шествие, сопровождаемое сеансами массового гипноза. Затем — те же сеансы, но уже без триумфального шествия.
Основной фронт был открыт на историко-культурном направлении. Расцвели духовные скрепы и всевозможная сакралка. Похвалили Молотова — за Риббентропа. Подвергли отеческой критике русскую классическую литературу: скучновата (Толстой и Достоевский) и не всегда дотягивала по качественным показателям (Пушкин и Лермонтов).
Мудрая РПЦ, раньше всех что-то понявшая по части экономических перспектив, возвысила голос против греховного культа потребления и вообще против наслаждений. Долой буржуазный гедонизм! Выше знамя пролетарского мазохизма!
Власть продолжала лениво завинчивать гайки. В принципе, имея 85% одобрения, можно расслабиться и гаечный ключ вообще отложить. Так что это делалось скорее по механической привычке, чтобы чем-то занять руки. Ну, не четки же перебирать? Власть занимала руки тем, что трудолюбиво и неуклонно, словно в режиме наращиваемых санкций, сжимала пространство свободы слова и душила НКО.
Однако к концу года, когда резко просела экономика, в действиях власти стали усиливаться репрессивные ноты. Прошлый новый год прошел под знаком освобождения МБХ. Этот проходит под знаком ожидания посадки Алексея Навального.2015 год обещает много интересного, хотя и мало приятного. Получив поздравительную открытку в виде маленького рубля с надписью «Привет из Крыма», народ до Нового года оценить юмор не успел. Но после праздников постепенно начнет приходить понимание, что ценники в магазинах — не что иное, как счет за геополитическую авантюру. Что Крым, который представлялся некоей приятной опцией, бонусом от фирмы за мои прекрасные глаза, стоит денег, причем конкретно из моего кармана.
Что я, прелестная высокодуховная Золушка, несколько перебрала на балу, и вот карета моей мечты превратилась в тыкву, а кучер, которому я так верила — в крота. Я сама, конечно, в этом не виновата, я никогда ни в чем не виновата и всегда кругом права. Но ведь кто-то виноват, нет?