21.12.2011, 12:00,
Екатерина Живова

29 декабря на российские экраны выйдет фильм «Шерлок Холмс: Игра теней». Но мысли исполнителя главной роли сегодня заняты другими играми — кубиками, погремушками и всем, что может пригодиться его младшему сыну, который появится на свет в феврале.
Остров Кауаи (Гавайи), ноябрь 2011 года
"Роберт протянул жене руку, чтобы помочь спуститься к воде по черным пористым валунам.
— Будешь купаться?
— Пока не знаю.
Придерживая живот, Сьюзен Левин-Дауни со вздохом устроилась на теплом камне.
— Дауни?
— Что? — гнусаво спросил Роберт, который уже успел нацепить маску с зажимом для носа.
— Ты не разочарован, что у нас будет мальчик?
Роберт понял, что его «миссус» собралась обсуждать важное — хотя бы потому, что назвала его по фамилии. Обычно супруги общаются так на съемках: Сьюзен, которая продюсировала фильмы еще до встречи с Робертом, сейчас почти полностью посвятила себя продвижению карьеры мужа. Она возглавляет продюсерскую компанию под незамысловатым названием Team Downey — «Команда Дауни» — с офисом на первом этаже их дома в Венис-Бич в Лос-Анджелесе.

«Работать с тем, с кем живешь, несложно, — рассуждает Роберт. — Когда любишь, естественно хотеть, чтобы любимый человек постоянно находился рядом. Очень важен баланс, чтобы на пять минут крика и слез приходилось пять минут понимания и радости. Впрочем, иногда вынужден напоминать Сьюзи, что ей не обязательно руководить мной двадцать четыре часа в сутки. Бывают моменты, когда я просто хочу, чтобы меня услышали и выполнили то, о чем я прошу. Правда, патриархат у нас в семье тоже держится около пяти минут».
Беременность внесла свои коррективы: спокойная и рассудительная Сьюзи отдалась на волю бушующих гормонов, ураганных смен настроения, непонятных тревог и страхов. Пожалуй, впервые за восемь лет Роберту пришлось стать голосом терпения и здравого смысла, и эта непривычная роль давалась ему с трудом.
— Почему ты думаешь, что я разочарован?
— Ты говорил, что хочешь девочку. — Кажется, Сьюзен всхлипнула.
— Сьюзи, ну как в таких делах можно чего-то хотеть или загадывать? — Он сел рядом с женой, обнял ее за плечи. — Я даже не знаю, что надо сделать, чтобы получилась девочка: предварительно смешать хромосомы в ложке или заниматься любовью вверх ногами?
Сьюзен улыбнулась сквозь слезы, благодарно потерлась носом о его нос.
— Ты же не хотел, чтобы Индио видел в малыше конкурента.
Роберт поморщился. С конца лета, когда они со Сьюзи объявили свою новость, его донимают «детскими» вопросами. И однажды он действительно сказал в интервью: «Мне, как доминантному самцу, не хотелось бы растить конкурента. А если серьезно, я предпочел бы, чтобы Индио продолжал чувствовать себя единственным и главным мальчиком моего сердца».
— Думаю, он достаточно повзрослел, чтобы не воевать с младенцами, — улыбается Роберт.
Благополучие его 18-летнего сына от брака с моделью и певицей Деборой Фалконер было одной из причин, по которой Роберт и Сьюзен тянули с ребенком так долго. Детство Индио пришлось на пик наркотической зависимости отца, он пережил развод родителей, ездил с матерью навещать Роберта в тюрьму и психиатрическую клинику — места, посещение которых способно оставить уродливый след на детской психике.
Излечившись, актер подключился к воспитанию Индио. Но от чувства вины перед ним не избавился до сих пор. Возможное появление в новой семье младенца казалось ему предательством по отношению к старшему сыну. Ведь младшему предстояло расти совсем в других условиях — в полной, благополучной, сказочно богатой семье, с вменяемым отцом, который не бегает каждый вечер к дилеру на углу и не ведет себя потом так, словно смотрит сны на ходу. Прежде чем думать о втором ребенке, Роберт хотел возместить первому моральный, эмоциональный и материальный ущерб, посвятить ему все свободное время, окружить вниманием и заботой.
— Индио гордится тобой, — улыбнулась Сьюзен и шутливо подтолкнула мужа к воде в знак того, что телефон доверия ей больше не требуется.
— Он в самом деле горд, и это удивительно. Наверное, все дело в возрасте, Сьюзи. На съемках «Железного человека 2» я вдруг осознал, что молодежь видит во мне старую гвардию, мэтра, каких сейчас уже не делают. Моя жизнь для них — историческая драма с хеппи-эндом. Никто не верит, что я действительно мог выжечь себя дотла и стать ходячей социальной рекламой о вреде наркотиков, уличным безумцем, готовым на все ради дозы. Только я один знаю, что этот вариант все еще не исключен.
— Дауни, не начинай. Когда ты ноешь, я уже не понимаю, кто из нас ждет ребенка и не может сладить с гормонами.
— Мы оба ждем, — обиженно сказал Роберт. — Впрочем, ты права: я наделал столько глупостей — остатка жизни просто не хватит, чтобы их повторить.
Он подставил лицо солнцу, продолжая думать об Индио. Сьюзен повела себя с его сыном честно и мудро — сразу дала понять, что не будет заискивать перед ним, добиваться симпатии. Дала ему время присмотреться, привыкнуть. В результате Индио все-таки принял и одобрил мачеху. Супруги Дауни выделили ему в особняке комнату, позволяли использовать подвал для музицирования с друзьями, брали с собой на отдых. Вроде бы он не возражал против брата, пока тот оставался абстрактной рыбкой на рентгеновском снимке. Но что бы Роберт ни говорил жене, сомнения не покинули его.
Как у каждого человека, у актера есть список непростительных вещей, и предательство идет в нем первым номером. «Я очень боюсь подвести кого-то, обмануть чье-то доверие, — признается Дауни. — Только поэтому наркотики не разрушили мою карьеру до основания. Даже в бессознательном состоянии я приходил на съемочную площадку вовремя и делал все, что от меня требовалось. Больше всего на свете я ценю чистоту и прозрачность в отношениях. Такие отношения всегда очень хрупки, их легко сломать и запачкать».
Его беспокойство насчет возможной ревности старшего ребенка усилилось месяц назад, когда жизнь внезапно потребовала от Роберта принять сложное решение — поддержать старого друга или сохранить нового."

По долгу совести
Лос-Анджелес, октябрь 2011 года
"Снаружи отель The Beverly Hilton напоминал Роберту больницу. А интерьеры почему-то навевали мысли о космических станциях будущего. По бальному залу в сопровождении черно-белых кавалеров скользили голливудские дамы — передвижная выставка дизайнерских вечерних туалетов. В этом году они все собрались здесь, чтобы вручить Роберту Дауни-младшему American Cinematheque Award за вклад в кинематограф.
Внезапная тишина на мгновение ударила по ушам, когда в зал вошел Мел Гибсон. Толпа расступалась перед Мелом, многие отворачивались, делая вид, что не видят его в упор. После череды пьяных скандалов и развода с женой он окончательно пал в глазах общества, когда мать его маленькой внебрачной дочери Оксана Григорьева обвинила актера и режиссера в побоях. В прессу попали пленки с автоответчика Оксаны, на которых совершенно озверевший Мел говорил чудовищные вещи.
Бойкотировать Гибсона в открытую никто не решался, потому что все знали: Мел появился на церемонии по личному приглашению виновника торжества.

Роберт обнял друга.
— Вижу, ты в полном порядке, парень, — сказал Мел. — Что дальше? «Оскар»? Сколько раз тебя номинировали и обнесли?
— Два, — усмехнулся Роберт. — Да это уже неважно. Если я продолжу работать, мне его все равно дадут рано или поздно, когда закончатся более приличные кандидаты.
Мел огляделся по сторонам. Нельзя было не заметить, что желающих поздравить героя вечера значительно поубавилось. Вокруг них с Робертом образовался вакуум, гости посматривали искоса, словно ждали, что Господь вот-вот поразит Дауни молнией за нарушение «корпоративной этики».
— Зря меня пригласил.
— Без тебя ничего этого не было бы. — Роберт обвел зал рукой. — Ты поверил в меня, когда никто не верил. Ты дал мне шанс, которого я не заслуживал. А теперь хочешь, чтобы я отказался от тебя и от нашей дружбы из-за того, что кто-то косо на меня посмотрит?
Мел пожал плечами, словно извиняясь. Глядя на Роберта, такого ухоженного, элегантного и уверенного, в смокинге и начищенных ботинках, он вспоминал его другим: нищим, бездомным, почти сломавшимся. После двух отсидок и принудительного лечения в психиатрической клинике он так и не завязал с наркотиками. Многие режиссеры отказывались с ним работать. А те, кто хотел снять последние сливки с его яркого таланта, не могли это сделать, потому что у актера не было страховки.
Когда Мел Гибсон снова возник в жизни Дауни, с которым познакомился еще в 1990 году на съемках фильма «Эйр Америка», карьера более молодого актера находилась при смерти, да и сам он оставался в живых каким-то чудом. Алкоголик Мел, который по себе знал, что такое зависимость, не стал читать ему нотаций, просто отмыл, накормил и предложил главную роль в «Поющем детективе», продюсером которого был. Поручился за него перед страховой компанией своей тогда еще безупречной репутацией…
— Я хочу поблагодарить человека, который научил меня мужеству и ответственности, — произнес Роберт со сцены, получая награду. — Мел — хороший парень с большим сердцем. Вы можете судить его, только если сами безгрешны, но будь вы без греха, вам нечего было бы делать в Голливуде. Я прошу вас, простите его ошибки так же, как в свое время простили мои. И дайте ему работать.
Роберт прекрасно понимал, что другой его близкий друг совершенно точно воспримет слова о грехах на свой счет и в лучшем случае переварит обиду еще не скоро."

Холмс против Ватсона
Дидкот (Оксфордшир, Великобритания), осень 2010 года
"На огороженном участке рельсов перед вокзалом паровоз образца 1891 года, одолженный у местного музея исторических локомотивов, все еще плевался облачками пара. Съемочная группа окружила плотным кольцом группу агрессивно настроенных людей в одежде того периода. Но, судя по грозовому выражению лица Гая Ритчи, драка между двумя джентльменами — большим в клетчатом пиджаке и грязным маленьким в лохмотьях — никак не начиналась.
— Гай, я не могу бить человека прямо в зубы, — заявил маленький джентльмен. — Если я так сделаю, он сегодня даже не сможет пожелать своим детям спокойной ночи. И завтра, скорее всего, тоже. И послезавтра.
Гай смерил Роберта оценивающим взглядом. «Сначала я был против кандидатуры Дауни, — признается режиссер. — Глупо задумывать сериал про молодого Холмса и брать на главную роль актера, которому далеко за сорок. Я ему так и сказал по телефону: «Прости, приятель, но ты слишком стар». Правда, мне тут же перезвонили со студии и нежно отругали за то, что так разговариваю с большой звездой. Продюсеры настаивали, что Бобби идеален для роли. Когда я увидел его вживую, то согласился. Бобби — эксцентричный неврастеник, у него быстрый, острый ум и поразительная физическая сила при худощавом телосложении. Еще мне понравилось, что он сидел в тюрьме. Подобный опыт дает людям тот тип жесткости, который мне нужен».

Когда в 2008 году снимался первый фильм, Роберт дрался так, что каскадеру в порядке самообороны однажды пришлось отправить его в нокдаун. Но на съемках второго актер вдруг сделался задумчив и излишне сентиментален.
— Бобби, бей уже, — устало сказал Гай. — У него нет детей.
— Тогда ладно, — успокоился Роберт и встал в стойку.
Закончив сцену, актер уселся передохнуть на рельсы. Он сам не знал, почему вдруг заинтересовался чужими детьми. В конце концов, у него есть Индио, а Сьюзен всегда говорила, что ей с мужем и вдвоем неплохо живется. Она была готова отказаться ради Роберта от возможности стать матерью, как когда-то отказалась от привычного комфорта, согласившись жить с ним в убогом отеле и питаться лапшой быстрого приготовления.
В 2003 году, когда они встретились на съемках фильма «Готика», актер был банкротом. Но она продолжала любить его даже после того, как он едва не поднял на нее руку в приступе наркотической ломки.
Сидя на рельсах, Роберт последними словами ругал себя за эгоизм. Он так носился с комплексом вины перед сыном, что даже не заметил, как потребовал от жены самой большой жертвы, которую может принести женщина.
Роберт вытащил из жилетного кармана телефон и набрал номер Гибсона. С тех пор как дела у Мела пошли совсем плохо, друзья перезванивались почти каждый вечер.
— Ты подожди убиваться, — рассудительно заметил Роберту Мел, уяснив суть проблемы. — Поговори со Сьюзи. Может, она и вправду не хочет.
— Да хочет она, — вздохнул Роберт. — Не знаю как, но в последнее время я это чувствую.
Он едва успел закончить разговор, как тень в котелке закрыла от него заходящее солнце.
— Прости, Боб, я услышал конец твоего разговора. — Лоу присел рядом. — Знаешь, я поражаюсь, как умный и порядочный мужик вроде тебя может общаться с этим… человеком.
— Ему сейчас трудно.
Роберт постарался не раздражаться. С первой встречи на пробах у них с Джудом возникло удивительное взаимопонимание, хотя по характеру они разнились, как… Холмс и Ватсон. Дружба Роберта с Мелом была единственным пунктом, по которому новые лучшие друзья расходились во мнениях дальше некуда.
— Почему ты считаешь, что Голливуд бойкотирует Гибсона несправедливо? То, как он поступил с этой женщиной, Оксаной, омерзительно само по себе. Даже если бы до этого он не пил, не буянил, не позволял себе оскорбительных высказываний…
— Мне немножко странно слышать, как ты читаешь кому-то мораль на тему женщин, — не сдержался Роберт.
Сексуальные похождения Джуда давно стали притчей во языцех. После расставания с женой его жизнь превратилась в мыльную оперу, полную параллельных любовниц и внебрачных младенцев.
Сам Дауни ни в чем таком не был замешан. «Мое общение с женщинами носит строго платонический и анти-гормональный характер, — говорит актер. — Единственное исключение — жена. Она этого заслуживает».
— Я отдаю себе отчет в том, что делаю, — сухо ответил Джуд. — Я несу ответственность.
— Тогда ты должен понимать, как трудно нести ее в одиночку.
— Я знаю, что он в свое время помог тебе. Но это не значит, что теперь ты должен слепо поддерживать его во всем! Мне не нравится видеть тебя в первых рядах сторонников домашнего насилия.
— Ты охренел?!
— Ладно, Боб, прости. Я не хочу ссориться. Просто мне тяжело смириться с тем, что человек, которым я восхищаюсь, пачкает себя дружбой с тем, кого я презираю.
— Я не уверен, что ты имеешь право его презирать, — тихо сказал Роберт вслед другу.
Джуд обернулся, сверкнул волчьим взглядом, даже чуть приподнял трость, словно собирался напасть. Но взял себя в руки — только поджал губы и с достоинством удалился.
«После этого они почти перестали общаться, — говорят очевидцы. — Хотя раньше проводили вместе все свободное время. У них одинаковое чувство юмора, им было весело и комфортно вдвоем»."

В ожидании чуда
Остров Кауаи (Гавайи), ноябрь 2011 года
— Дауни?
Камешек ударил задумавшегося Роберта по животу. Он открыл глаза и улыбнулся жене.
— Что?
— Ты стал толстый.
— Совсем нет. Я надуваю живот в знак поддержки.
Благодаря восточным единоборствам и диетам, на которые его периодически сажает Сьюзен, в 46 лет он чувствует себя намного лучше, чем двадцать лет назад. Но до того, как они начали трудиться над ребенком, актер бросил курить и прошел полное медицинское обследование. Его беспокоила наследственность. От алкогольной и наркотической зависимости страдала вся его семья, да и сам он хорошо поработал на ниве разрушения организма.
— Знаешь, Левин, в молодости я думал, что никогда не стану счастливо женатым, сытым, самодовольным актером, играющим в блокбастерах и получающим за это награды. А если вдруг стану, немедленно застрелюсь.
— Ты к чему сейчас это сказал? — подозрительно спросила Сьюзен.
— К тому, что я никогда не мог вычислить, что для меня хорошо, пока кто-нибудь не тыкал меня в это носом.
— Хм… — Держа мужа под руку, Сьюзен ступила в теплые волны. — И что хорошо для тебя сейчас?
Роберт с улыбкой повернулся к жене, погладил ее по животу над полосатыми трусиками купальника.
— Мне неважно, мальчик у нас там или девочка. Мне важно, что это чудо в ползунках будет рождено от большой, настоящей любви.
Роберт Джон Дауни
Вкусы: еда — красная рыба; напиток — черный кофе; цвет — зеленый; актер — Питер О’Тул; авто — Bentley